Снисхождение - Страница 98

Золото у меня есть. Точнее — есть предметы, которые легко в него превратятся. Но тут есть неприятный момент — наемники никак не вписываются в нелепый и ненужный кодекс горцев. Лоссарнах наверняка взбрыкнет.

Кстати — вот еще один вариант — 'Вольные роты'. Эти профессионалы войны вообще стопчут тех же Мак — Праттов с их приятелями, и даже не вспотеют. Но они опять же — наемники.

Так, что еще?

Есть хозяева Джокера, торговцы секретами и тайнами игры. Есть у меня подозрение, что при желании они и другие услуги оказывают, лишь бы им платили за это хорошо и в срок. Кстати — интересный вариант, его можно обдумать. Про то, что это тоже наемники никто кроме меня и знать‑то не будет. Вот только какова за это будет цена?

Есть, само собой, и другие варианты. Например — Сэмади с его нежитью. Или — попросить помощи у Странника, вот у кого хватает и бойцов, и всего остального. Но это уже из раздела 'абсурд'.

Ладно. Утро вечера мудренее.

Но все‑таки — обидно. Не то обидно, что я попал в условно — патовую ситуацию, а то, что я так ошибся. Хреновый из меня душевед.

Вот и еще одно подтверждение того, что одному жить все‑таки проще, по крайней мере — в игре. Бегал бы по лесам и долам в одиночку — и не было бы у меня сейчас этой головной боли. В реальной жизни оно, конечно, тоже в каком‑то смысле так, но в ней подобное ведет либо к мизантропии, либо к шизофрении. Человек — существо общественное, без общения с себе подобными дичает быстро.

Впрочем — Петрович вон, скоро как сорок лет преимущественно с собственным отражением в зеркале общается — и ничего, не рехнулся пока.

Но в реальной жизни я бы так не смог. Мне без коллектива никак, мне без него скучно. Мне надо с ближним своим поругаться, помириться, отпраздновать примирение и в процессе этого снова поругаться.

Кстати — о ближнем своем. Точнее — своей.

Она спала, как это обычно и бывает. Да собственное — что еще в два часа ночи делать?

А вообще — есть в этом что‑то притягательное. Нет, не в сопящей Вике, я не совершаю грехопадения со спящими принцессами, а в том, что жизнь у меня в каком‑то смысле устоялась. В ней появились какие‑то традиции, некая стабильность.

Ну да, стабильность. Меня с завидной периодичностью бьют и пытаются захватить, а я выживаю и убегаю. Мой дом перестал быть моей крепостью, а потом и моим домом, зато я обрел новый, который потихоньку обжил. И наконец — при выходе из игры меня почти всякий раз встречает беспечное посапывание женщины, с которой я живу. Если это не стабильность, то я не знаю тогда, что это такое. Как по мне — это даже стабильнее внешне и внутриэкономического курса моей страны. По крайней мере, хоть какие‑то прогнозы можно строить, и, то немаловажно, они даже могут сбыться.

А еще в моей жизни появилась хорошая традиция орать на подчиненных. Раньше я сам был подчиненным, и очень не любил, когда на меня орали, искренне считая того же Мамонта сатрапом и тираном. Причем даже не понимающим того, что я хотел сказать своим текстом, который он разносит по камушку.

Теперь я понимал его. Ну, вот нельзя на некоторых сотрудников не орать, не понимают они того, что я до них сначала по — хорошему пытался донести.

Ну, я не криком, конечно, орал, все‑таки Шелестова девушка, но на повышенных тонах общался, не без этого

— Тебя из ада на землю послали, для того чтобы ты меня мучала! — свирепо вращая глазами, вещал я — Не дожидаясь моего непосредственного прихода в преисподнюю, авансом. Вот скажи мне, Елена — где я так нагрешил, что ты возникла в моей жизни?

— В корне неверная постановка вопроса — возразила мне девушка, поправляя волосы — Может, все наоборот? Может, я оберегаю вашу бессмертную душу от падения на дно нравственной пропасти?

— И вынуждаешь меня мечтать о насилии? — я злобно засопел — Честно тебе скажу, после того, как я прочел в том материале, который ты положила на мой стол фразу: 'И это может отпугнуть новых игроков, заставив их обратить свой взор на другие игры', у меня возникло желание взять предмет потяжелее, встать у двери и позвать тебя. А уж как ты войдешь…

— Это объективная критика — Шелестова подбоченилась — Наша задача не только хвалить 'Файролл' как игру, но и указывать на его недостатки.

— Согласен — хлопнул я себя по ляжкам — На все сто согласен! Более того — если бы ты на этом остановилась, то была бы молодцом, и у меня не возникло желание отрихтовать тебя. Но скажи мне — зачем после словосочетания 'другие игры' ты начала эти самые 'другие игры' перечислять? Да еще и в количестве пяти штук? Да еще и с адресами сайтов, где их можно скачать? Это уже не критика, это реклама конкурентов! Больше тебе скажу — любой более — менее грамотный в наших делах человек скажет, что ты, по сути, написала заказную статью. То есть — тебе проплатили за то, чтобы ты это дело осветила в титульном еженедельнике 'Файролла'. Я бы сам так подумал, если бы тебя не знал!

— Какие у 'Файролла' конкуренты? — подал голос Стройников — Он всех сожрал давным — давно.

— Сожрал — согласился с ним я — И кости обглодал, и в землю закопал. Но это — неважно. В четверг свежий номер будет на столе членов совета директоров, людей очень неглупых и наблюдательных…

— Одна Вежлева чего стоит — Вика стояла в дверях моего кабинета, сложив руки на груди, и с удовольствием созерцала картину препарирования Шелестовой.

— Да — согласился с ней я — Но там и кроме нее народу хватает. И все они точно хотя бы глазом просмотрят материал с названием 'Геймплей 'Файролла' — прорыв или топтание на месте?'. Просмотрят, какие‑то места даже подчеркнут карандашиками, причем начиная с названия, после покажут это…